Савноб...

Вся деревня вышла поглазеть на нас - чужеземцев. Мы стояли, как инопланетяне на ковре из зелёного клевера в тесном кругу обитателей Савноба. К нам вышел председатель совхоза, поздоровался и попросил не мять клевер! Нам пришлось сойти на каменистую почву. Совхоз занимался скотоводством, а клевер - это очень важный элемент в питании овец. Рассматривали нас долго, пока Виталик договаривался с председателем о размещении нашей экспедиции. В итоге нам выделили помещение в домике, отведённом для офиса местной партийной организации. На дверях висел огромный ржавый замок. Советской власти там уже тогда не было! Вся деревня помогала нам разгружать наше оборудование, которое мы складывали во дворе нашего нового жилища и лаборатории одновременно. Мы попали под пристальное внимание местной детворы и женщин. Они с удовольствием помогали нам таскать наши тяжести, а мы с непривычки ощущали себя обитателями зоопарка, на которых глазеет публика. С того первого дня пребывания в Савнобе мы жили как за стеклом. Наружное наблюдение, вернее созерцание продолжалось ежедневно. В первые дни за нами везде ходили по пятам. Это в общем-то раздражает, но мы проявляли крайнее терпение и только улыбались аборигенам. Они нам отвечали тем же. Нам презентовали баранью ногу, которую из-за отсутствия холодильника пришлось обернуть марлей и подвесить в прохладном, тёмном месте. Мы понимали, что она долго не протянет и решили сделать из неё пельмени. Вообще, из продуктов у нас были: сгущёнка, тушенка, картршка, мука, сахар, хлопковое масло, рис, лук, чай.… Ну а хлеб и молоко нам приносили девушки каждое утро. К вечеру следующего дня мы уже обустроились, развернули и настроили аппаратуру, которая состояла из трёх сейсмоприёмников типа ВЭГИК и регистрирующей аппаратуры. Сейсмоприёмнике мы разместили в удалении от нашего помещения в земляной нише на склоне горы. Оттуда протянули длинный кабель, с помощью которого передавались все сигналы, возбуждающиеся в сейсмоприёмниках. Сам регистратор представлял собой медленно вращающийся барабан. Приводимый в действие часовым механизмом, на барабане закреплялась фотобумага. Перпендикулярно оси вращения барабана размещались три гальванических коллиматора - по одному на каждый сейсмоприёмник. Зеркальце коллиматора колебалось аналогично сигналу, принимаемого сейсмоприёмниками и, в результате на фотобумаге рисовался луч, описывающий все изменения сигнала. Кроме этого был комплекс блоков, отсчитывающих временные метки, которые являлись точками отсчёта для определения начала полезного сигнала. Также на фотобумаге регистрировались сигналы точного времени, принимаемые радиоприёмником. Вся это конструкция позволяла чётко во времени и в пространстве регистрировать сейсмические олебания почвы, в том числе и землетрясения. Разумеется всё это было смонтировано в помещении, где не должно быть белого света, поэтому в домике дополнительно установили палатку и окна всегда были завешены плотными занавесями. Электричества в посёлке не было, мы пользовались свечами и иногда слабенькой лампочкой, а также лабораторным красным фонарём. Мы жили в полумраке. В наши обязанности входило два раза в сутки менять на барабане фотобумагу и проявлять её, а также вести необходимую документацию. Система, которая принимала сигналы точного времени работала также круглосуточно, нам всё время нужно было следить, чтобы сигналы точного времени всегда принимались, то есть приёмник должен был всегда настроен на МАЯК. Ночью сначала вскакивали с постелей, когда сигналы начинали пищать, потом привыкли. Таким образом у нас почти целый день был свободен. Мы круглые сутки слушали МАЯК и занимались изобретением кулинарных изысков из нехитрого набора продуктов. Разумеется, ежедневно мы изучали окрестности. Когда мы в первый же день решили сделать пельмени, у нас возникла проблема. Мы не взяли с собой в экспедицию мясорубку. Решили спросить у местных жителей. По идее - должна была быть! Заходим в один дом - нет! В другой - то же самое. Каждый раз приходилось долго объяснять что это такое и для чего. Дима Кудрявцев зашёл к одному старику и спросил: "У Вас есть мясорубка?", А старик ответил: "Вай! Пляскагубсы?". Короче мясорубку мы не нашли и пришлось мясо резать ножиком на мелкие- мелкие кусочки. Этим делом занялась почти вся деревня. Девушки притащили ножи, уселись и начали крошить мясо. А я, Дима и Коля занялись приготовлением теста. Пельменей наварили много. Угощались у нас все! Мужчины притащили водку и к вечеру в деревне возник импровизированный праздник с местной музыкой - Аккордеон и бубен. В тот вечер мы поняли и визуально оценили значительное уменьшение количества муки. А Памирцы наверное решили, что такой обжираловочный праздник будет каждый день. Мы решили некоторое время поменьше бывать на людях. Мы валялись в домике на раскладушках и наблюдали за происходящим через щель. Весь народ на улице терпеливо ждал очередного приглашения на пельмени, но его естественно не последовало. Вскоре ждать им надоело и они разбрелись по домам. После того, как аппаратура была установлена, протестирована и началось ежедневное наблюдение за сейсмическим фоном, Виталик и остальные математики уехали, а нас осталось трое. Я, Кудрявцев Дима и Коля Майоров. Майоров был сотрудником кафедры и нашим начальником. Он был лет на 10 нас старше и опытнее, мы относились к нему с уважением. Жили довольно дружно. Наш домик был без входной двери, на замок запирались только двери в комнаты. Входную дверь мы завесили просто куском тента. В прихожей устроили кухню и склад продуктов. Кроме нашей комнаты там была ещё одна, закрытая на замок, как потом выяснилось - это была местная библиотека. Двор представлял собой небольшую территорию с полутораметровыми каменными полуразрушенными стенами. Но калитка была. Сразу за калиткой под ногами протекал прозрачный ручей, через который был сделан деревянный мостик. Этот кристально-чистый ручей служил нам источником воды. Мы брали из него воду для питья, приготовления пищи и умывались в нём. Везде росли урюковые деревья, местные жители собирали спелый медовый урюк его и сушили на горных террасах. Мы тоже его собирали, варили из него варенье, делали компот и жрали просто так. Урюка было очень много. Урюковый рай! Там, в посёлке был ещё магазин. В нём продавались: водка, чай, печенье, конфеты, рыбные консервы Минтай, соль. Из предметов там были резиновые галоши, спички. Я купил себе галоши и проходил в них все 64 дня. Водку мы покупали регулярно и делали из неё урюковый ликёр. Из водочных бутылок мы делали бокалы для питья ликёра. Еду готовили на паяльной лампе с подставкой для приготовления пищи. Та самая бочка с бензином стояла у нас во дворе, в ней было немного бензина и мы им заправляли лампу. Памирские женщины носили воду в больших вёдрах, причём вёдра с водой они ставили на голову. Один раз одна местная красавица вот так несла ведро с водой на голове (почти 15 килограмм) загляделась на нас и не заметила над головой ветвь дерева. Ведро задело об ветвь и свалилось с головы, окатив хозяйку водой. Девица улыбнулась нам своей очаровательной улыбкой и спокойно пошла опять набирать воду.